Рейтинговые книги
Читем онлайн Когда соборы были белыми. Путешествие в край нерешительных людей - Ле Корбюзье

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 64
как я – всем сердцем, – чудо, свершившееся в тот миг, когда некий человек, не теряя спокойствия, крикнул: «Стоп!»

Свою лекцию на конференции в Колумбийском университете я начал упоминанием об этом мосте и поблагодарил спасшего его «незнакомца», подарившего Нью-Йорку это выдающееся произведение ликования и изящества.

14

Гигантский бруклинский мост

Как-то погожим ноябрьским утром – бабье лето растягивает солнечные дни почти до начала следующего года – меня привезли к Бруклинскому мосту на левом берегу Ист-Ривер, и я по нему вернулся в Манхэттен пешком. Это довольно долгая пешеходная прогулка по тротуару, идущему вдоль или над полосами, предназначенными для автомобилей и поездов метро. Сколько хватает глаз, на горизонте тянутся вверх стрелы небоскребов Уолл-стрит, розовых, радостных на фоне ультрамаринового неба. Они топорщатся во все стороны, увенчанные золотом или сомнительными архитектурными излишествами. Вас охватывает неудержимое ощущение: единодушие. Казалось бы, следует сокрушаться: полное отсутствие здравого смысла, чувство стиля и сдержанности, разноголосица, какофония. Нет! Преобладает одна сила: единство; один элемент – размах.

Вот именно! Признаем за американской землей это умение дать ощущение размаха, тоже величественного, способного быть необычайно величественным, как уже не раз случалось прежде. Представьте себе белые соборы в еще не окончательно сформировавшемся мире: вертикальные, прямые, возвышающиеся над домишками. У нас нет права ни поносить размах, ни вспоминать про «меру», предаваясь ленивому эгоизму. Мы прибыли в США, чтобы искать не меру, но убежденность и устремленность. Наша европейская вялость нуждается в тонизирующем средстве. Так и слышу их, этих наших предателей, пораженцев, ханжей; чуть позже я расскажу вам об одном французском профессоре, прибывшем в Университет Нью-Йорка со священной миссией (!): «Я пытаюсь научить их хорошему стилю и чувству меры». В выстиранной в Лондоне манишке и лакированных туфлях не приходят на поле сражения, на громадную стройку мира, чтобы надменно разглагольствовать. Слишком много закоснелых приверженцев прошлого с пеной у рта навязывают безнадежно устаревшие идеи людям, захваченным в тиски struggle for life [53] не на жизнь, а на смерть.

Бруклинский мост, уже старый, колоссален. Без полураскосных ферм. Нью-Йорк – это колосс. Я ненавижу эти полураскосные фермы. Наше самомнение «людей неоспоримого стиля» часто могло бы иметь природу полураскосных ферм. Старый Бруклинский мост (метро, легковые автомобили, грузовики, пешеходы – каждая категория на отдельной полосе) крепок и суров, как гладиатор, тогда как недавно построенный мост Джорджа Вашингтона улыбчив, как атлет. Здесь очень хороши два каменных готических пилона, потому что они «американские», а не в стиле Beaux-Arts. В них чувствуется природная жизненная сила, так что они не изящные, зато мощные. Вертикальные тросы – черные, а не серебристые, но сотканное ими полотно в перспективе выглядит паутинкой. Величественное архитектурное впечатление: вертикаль, гибкость, огромность. Да, я вновь возвращаюсь к этому ощущению огромности и, словно варвар, наслаждаюсь им. Или, лучше сказать, как человек, склонный к созидательности, действию, но измученный гнетущей парижской атмосферой подлости и отречений, раздавленный, зачастую пристыженный, почитаемый безумцем или утопистом, как человек, от которого постоянно отмахиваются, и так далее, я здесь нахожу реальность. И она доставляет мне огромное удовольствие.

Реальность – это американский пример, придающий нашим самым дерзким замыслам уверенность в неизбежном воплощении.

15

Центральный вокзал Нью-Йорка

Вам не удастся по куполам и фронтонам найти в самом сердце Манхэттена Центральный вокзал Нью-Йорка, начало линий Северных и Восточных штатов и многочисленных предместий. Потому что он представляет собой помещения на первом и в подвальном этажах, куда поезда уже сформированными приходят издалека, но тоже из-под земли, под домами, небоскребами, автострадами Нью-Йорка.

Говорить об американских поездах – это совсем другое дело, чем унылый рассказ о наших составах. Центральный вокзал Нью-Йорка – это чудо, и я имею в виду не техническую работу инженеров. Я не хочу в данном вопросе выступать ни архитектором, ни специалистом. И как самый обычный пассажир я заявляю, что ехать в поезде здесь, в Америке, – это развлечение.

Во-первых, чисто. Чистотой, ежеминутно поддерживаемой армией вежливых, усердных, никогда не проявляющих гнусную корысть приятных чернокожих уборщиков. Мне нравится по возвращении во Францию наблюдать, как объединившиеся в «свободный синдикат предприятия транспортировки багажа» носильщики на наших парижских вокзалах демонстрируют нам зрелище социальной ячейки современного общества – организованной, эффективной, здоровой. Безукоризненная чистота, предупредительность, вежливость и бескорыстие. Эти люди объединяют свою зарплату, и им удалось, когда многие уже потеряли надежду, укрепить «систему D» [54]. Носильщики парижских вокзалов не хуже чернокожих служащих Центрального вокзала Нью-Йорка или компании Pensylvania Railroads [55]. Это комплимент; скажу даже, они гораздо лучше чернокожих. Что обнадеживает. Однажды и остальные предприятия нашей страны улучшат основной ход производства и станут вести свои дела самостоятельно.

На Центральном вокзале автомобили по замысловатым пандусам подъезжают на первый этаж, к платформам отправления или в подвал, к платформам прибытия. Путешественник почти повсеместно будет передвигаться по пандусам (о, прекрасная парадная лестница, гордость кубической мощи вокзала Сен-Шарль в Марселе [56] – Шарло, поднимающийся в небо!). Внизу вестибюль довольно скромных размеров: в центре вестибюля стойка информации, своей конструкцией напоминающая круглую стойку бара; персонал столь же быстро ответит, как бармен обслужил бы. В ответ на свой вопрос о времени отправления вы получите печатное расписание. Повсюду множество билетных касс. Между уходящими в недра метро широкими коридорами или ведущими вниз или вверх пандусами расположены различные службы: лавочки товаров в дорогу, рестораны и так далее.

А где же поезда? Время от времени открывается неприметная металлическая дверь, перед которой расположены автоматические дверцы, и для проверки билетов стоят безукоризненно одетые контролеры. Вы проходите, спускаетесь по пандусу. Перед вами перрон с двумя путями. Пол вагонов находится на уровне платформы. Ну да! В Англии тоже так. Мне никогда не удавалось понять, почему во многих других странах (и в нашей тоже) пассажиры вынуждены преодолевать опасный подъем или спуск по узким ступенькам вагонов.

Толпы народу проходят туда-сюда, быстро поглощаемые перронными дверьми. Превосходные каменные плиты в любое время суток сверкают

1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 64
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Когда соборы были белыми. Путешествие в край нерешительных людей - Ле Корбюзье бесплатно.
Похожие на Когда соборы были белыми. Путешествие в край нерешительных людей - Ле Корбюзье книги

Оставить комментарий